О нашей безопасности
«Круглый стол» «Суверенность в контексте национальной безопасности» прошел в конференц-зале «СБ»
Во время январского открытого диалога Президента с белорусскими и иностранными журналистами главный редактор газеты «Народная Воля» Иосиф Середич предложил провести широкую дискуссию о национальной безопасности. Александр Лукашенко идею поддержал и поручил Государственному секретарю Совета Безопасности Александру Межуеву взять ее реализацию на контроль. «Круглый стол» «Суверенность в контексте национальной безопасности» прошел в конференц–зале «СБ». В заинтересованном разговоре приняли участие:
Государственный секретарь Совета Безопасности Александр МЕЖУЕВ, заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных Сил по научной работе, доктор военных наук Николай БУЗИН, начальник управления информации — пресс–секретарь главного управления идеологической работы Министерства обороны, кандидат педагогических наук Владимир МАКАРОВ, заместитель начальника Института национальной безопасности по научной работе, доктор юридических наук Олег МАКАРОВ, заместитель начальника управления стратегического анализа Государственного пограничного комитета Дмитрий ЛЮБКИН, начальник главного управления по наркоконтролю и противодействию торговле людьми МВД Василий ЛОСИЧ, главный редактор газеты «Народная Воля» Иосиф СЕРЕДИЧ, заведующий кафедрой международных отношений Академии управления при Президенте, доктор политических наук Сергей КИЗИМА, главный редактор журнала «Беларуская думка», кандидат исторических наук Вадим ГИГИН, директор Центра по проблемам европейской интеграции Юрий ШЕВЦОВ. Модератором дискуссии выступил главный редактор газеты «СБ. Беларусь сегодня» Павел ЯКУБОВИЧ.
Вступительное слово А.Межуева: Уважаемые коллеги! Символично, что наше мероприятие проходит в год 70–летия Великой Победы. Знаменательного исторического события, явившего всему миру пример всенародного характера в защите Отечества. История убедительно подтверждает аксиому, что армия может выиграть сражение, но войны выигрываются только народами. В современной интерпретации этот тезис может звучать так: безопасность — дело общее. Активная роль личности и общества в обеспечении безопасности государства определена Концепцией национальной безопасности Республики Беларусь. На практике это прежде всего выражается исполнением нашими гражданами своего воинского долга в Вооруженных Силах, в других воинских формированиях, трудовой и служебной деятельности в правоохранительных органах, в других ведомствах силового блока. А также в защите интересов государства в составе дипломатических миссий и структур экономического сектора. Это все, что касается исполнения конституционной обязанности и профессиональной принадлежности.
На общественном уровне отношение наших граждан в деле обеспечения национальной безопасности достаточно инертное. И этому есть объяснение. Белорусы, пережившие множество военных потрясений, сегодня совершенно обоснованно воспринимают состояние мира и стабильности в стране как завоеванное, заслуженное право каждого. А обеспечение неприкосновенности этого права опять же совершенно обоснованно доверяют государству, имеющему для этого Вооруженные Силы, правоохранительные органы и другие силовые структуры.
Президент в своем Послании белорусскому народу и Национальному собранию подчеркнул: «Наряду с нашей открытой, многовекторной миролюбивой политикой мы не забываем о своей безопасности. Нужно всегда быть бдительными». И в этих условиях ответственность силового блока, правоохранительных структур по обеспечению стабильности и правопорядка в обществе многократно возрастает. Нет сомнений, что эта задача силовиками будет выполняться постоянно, эффективно и профессионально. Ее выполнение воплощается цельным многоуровневым процессом, содержащим в себе комплекс мероприятий в политической, экономической, научно–технологической, информационной, военной и других сферах.
Отмечу, что в период, прошедший после принятия новой Концепции национальной безопасности, с 2010 года в этом направлении сделано немало. В первую очередь усовершенствована законодательная база системы национальной безопасности. Ведется кропотливая аналитическая работа. Созданы принципиально новые структуры, такие как Следственный комитет и Государственный комитет судебных экспертиз. Оптимизированы в соответствии с новыми вызовами и угрозами задачи для всех ведомств силового блока. Осуществляется постоянная модернизация техники и вооружения белорусской армии. В строй ставятся новые образцы, отвечающие современным требованиям. Некоторые образцы вы могли видеть при проведении парада 9 Мая. Создана и эффективно развивается система информационной безопасности государства и многое другое.
Обращаясь к роли личности в этом процессе, особое значение мы придаем общественной инициативе как активной демократической форме участия граждан в управлении государством, в том числе и в сферах безопасности. Основываясь на практике, отмечу, что все поступающие к нам в Государственный секретариат обращения по тематике безопасности можно разделить на 3 категории. Первая — это некомпетентные, вызывающие откровенную иронию у профессионалов. Вторая — это неконструктивная на уровне абстрактных идей, не содержащих целей и задач и механизмов реализации. И третья — действительно важные, основанные на глубоком анализе проблем, преследующие четкие цели и предлагающие реальные шаги по их достижению в системе национальной безопасности. В качестве примера приведу недавнее обращение в Государственный секретариат одного из лидеров движения «Говори правду», который дает нам рекомендации довести оборонный бюджет государства в течение 5 лет до уровня не менее 3 процентов ВВП. Скажу вам, что из всех стран блока НАТО только США на сегодня имеют 3,28 процента ВВП расходов на оборону. А что касается остальных стран блока, как, например, наша соседка Польша имеет 1,95 процента.
П.Якубович: То есть представитель «Говори правду» призывает к милитаризации?
А.Межуев: Как говорится, в принципе, лозунг правильный. Но ничего не говорится об источнике получения этих средств. Предлагают увеличить расходы на оборону, не зная возможностей нашей экономики. Тогда зададимся вопросом: где эти средства взять? У образования, здравоохранения, в системе строительства социального жилья? А предложение о создании территориальной обороны в виде некоей специальной государственно–общественной организации с добровольными принципами членства и правом владения огнестрельным оружием ничего, кроме ассоциации с бандформированием, не вызывает. Мы что, у себя в стране хотим создать что–то вроде «правого сектора» или «белых волков»?
Отмечу, что на любые обращения граждан, общественных организаций, политических партий по проблемам национальной безопасности мы реагируем в зависимости от их значимости. Большую часть из них рассматриваем с привлечением профессионалов и экспертов. При необходимости подобные обращения трансформируются в законодательные инициативы и становятся частью того или иного закона. Кроме того, как вы знаете, я являюсь членом Парламента. Особое значение мы придаем и нашему сегодняшнему «круглому столу». Положительный опыт проведения таких мероприятий у нас есть. Несомненно, эту форму взаимодействия с представителями общественности, экспертами в сфере национальной безопасности мы будем практиковать и в последующем.
Тема безопасности для страны и для каждого гражданина, семьи, рабочего коллектива имеет неизменную актуальность как главный фактор мирного развития государства и общества. Анализ геополитической обстановки в мире, ситуация в граничащих с нами регионах подтверждает злободневность предложенных для нашего общения тем, важность их экспертной оценки и возможные предложения по нейтрализации рисков, вызовов и угроз национальной безопасности нашей страны. Приглашаю вас, уважаемые коллеги, к дискуссии.
П.Якубович: Спасибо, Александр Вениаминович, за столь глубокое сообщение. Нам предстоит серьезный разговор. Я хочу напомнить, что сегодня одно из активно обсуждаемых событий — это 20–летие референдума 1995 года. Событие очень значительное, поскольку референдум в определенном смысле стал «верстовым столбом» на пути страны. И показал нам, куда двигаться. Мы помним эти вопросы референдума, которые были вынесены на обсуждение и которые провели как бы всенародную экспертизу нашего политического устройства. По прошествии 20 лет мы видим, что, во–первых, политическая система, векторы движения, пути развития, внутренняя ментальность — все это основывалось на том духе референдума, на тех вопросах, которые были тогда вынесены на обсуждение. И более того: то, что тогда, в 1995 году, так непримиримо обсуждалось, было очень много критики, было очень большое общественное напряжение, сейчас мы видим, что в целом вопросы, вынесенные на референдум и получившие одобрение народа, сделали нашу систему жизнеспособной. Мы живем так 20 лет. Мы живем достаточно стабильно. И тот выбор, если так можно выразиться, прагматично–консервативный — позволю себе такой термин — оказался правильным. И мы со всеми издержками, со всеми сложностями тем не менее прошли этот 20–летний путь. И у нас есть достаточно ясные перспективы. Мы прошли этот путь без потрясений, без социальных взрывов, динамично наращивая то, что было обозначено Президентом как процветающая, спокойная и движущаяся вперед Беларусь. Полагаю, что, обсуждая вопросы безопасности, мы не должны забывать, что это все идет в русле 20–летия референдума. Первый вопрос, который мы будем обсуждать, это геополитические аспекты национальной безопасности, риски, угрозы. И, естественно, если они есть, рецепты минимизации этих рисков и угроз.
С.Кизима: Представим себе, что история имеет сослагательное наклонение и Украина в 1995 году провела точно такой же референдум. И в то время большинство населения, конечно же, проголосовало бы за два государственных языка — украинский и русский. Большинство населения проголосовало бы за тесную интеграцию с Россией. Потому что украинская экономика не менее тесно связана с российской, чем белорусская. И не было бы той ситуации, когда в Донецке и Луганске многие были недовольны статусом государственного языка, что стало очень важной причиной внутренних беспорядков. И была бы сегодня Украина, возможно, столь же развитым экономическим государством, каким она была раньше. В 1992 году Украина была сотой частью мировой экономики. А по итогам 2014 года стала трехсотой частью. В то время как Беларусь была шестисотой частью мировой экономики в 1992 году, так по итогам 2014 года и осталась в том же статусе.
П.Якубович: Сергей Анатольевич, а вот наши соседи, прибалтийские государства, сделали совершенно другой выбор. Как вы считаете, это укрепило их национальную безопасность или в какой–то мере ослабило?
С.Кизима: Это очень сложный вопрос на самом деле... С точки зрения экономики Латвия, например, потеряла 10 процентов того, что имела в 1992 году. По Литве, к сожалению, данных на 1992 год нет, поэтому их динамику мы сравнить не можем. Что касается Эстонии, эта страна смогла получить поддержку Финляндии и других скандинавских государств. Это выручило миллионное с небольшим население достаточно неплохо.
П.Якубович: Мы не сказали о южном фланге бывшего СССР...
С.Кизима: Страны Центральной Азии оказались в очень сложной ситуации гражданских войн, межреспубликанских столкновений. Если сегодня Казахстан и Туркменистан чувствуют себя неплохо, то три остальные страны Центральной Азии сталкиваются с очень серьезными проблемами. Каждая страна должна грамотно выбрать свой путь. Другое дело, когда не дают возможности сделать свой выбор. Иногда мы видим очень мощное давление со стороны крупных государств. Мы видим это на примере той же Украины. Никто не может сказать, что именно в Киеве решались в последние годы концептуальные, важнейшие вопросы национальной безопасности украинского народа и украинского государства.
В.Гигин: Затронуты две важные темы. С одной стороны, участие гражданского общества в обеспечении национальной безопасности, точнее, недостаточная степень такого участия. С другой стороны, Павел Изотович напомнил нам о 20–летии референдума 14 мая 1995 года. На мой взгляд, эти две темы тесно пересекаются. Потому что тогда, в 1995 году, был получен очень важный со всех точек зрения результат. И здесь есть принципиальный момент. Мы сохранили и приумножили за эти годы суверенитет. А, к примеру, страны Прибалтики его фактически потеряли. Нужно прямо говорить, что Литва, Латвия и Эстония не являются в полном смысле суверенными государствами. Часть своего суверенитета они передали Евросоюзу и блоку НАТО. Они не могут в полной мере принимать самостоятельные решения на своем национальном уровне. Я уж не говорю о положении Украины. Мы сохранили суверенитет во многом благодаря тому референдуму по двуязычию, по интеграции с Россией, по государственным символам. Все это заложило платформу внутреннего гражданского мира. Все эти вопросы поддержало большинство населения.
П.Якубович: Вадим очень жестко обозначил, что суверенитет — это главное. Это основа процветания, основа будущего государства, общества в целом.
Ю.Шевцов: Мы — граждане Беларуси, для нас суверенитет должен быть приоритетом. Думаю, спорить с этим никто не будет. Что касается геополитики, то никогда, начиная с 1944 года, мы не находились под такой непосредственной внешней угрозой, как сегодня. Мы никогда не были прифронтовым государством с момента освобождения от немецких захватчиков. Я обычно привожу в качестве аргумента о масштабе угроз, которые исходят из украинского кризиса, цифры о количестве беженцев. Всего лишь за один год войны из 4 миллионов населения зоны боевых действий Украина потеряла примерно около 2 миллионов, которые бежали. Если война, гипотетически, распространится до Одессы, то, к сожалению, здесь придется говорить о возможных 10 миллионах беженцев. Можно представить себе, какой масштаб угроз над нами нависает с юга.
В ситуации таких громадных угроз наш суверенитет для нас сегодня становится особенно важным. Ибо только через суверенитет мы можем оградить себя от этих угроз.
Помимо этого, возникает вопрос о функциях нашего государства в нашем регионе. Мне кажется, сегодня здесь, как говорится, свет клином сошелся. Мы сдерживаем своей внешнеполитической линией смыкание воедино прибалтийского очага, потенциально очень кризисного в части нацеленности против России, и украинского. И, по–моему, только это останавливает сегодня разрастание конфликта между Западом и Россией в неконтролируемую фазу.
Если мы потеряем управляемость нашим государством, эти два очага сольются, и здесь начнется еще худший кризис. Тогда международные последствия могут быть даже похлеще, чем были во время «холодной войны». Это новая геополитическая функция белорусского государства. Она дополняется тем, что к нам объективно перетекают некоторые бывшие геополитические функции Украины. В частности, мы превратились сегодня в единственный устойчивый сухопутный мост между Европейским союзом и Россией. И Китай сегодня обратил внимание на сухопутные коммуникации с Европой. На нас все более накладываются функции моста между Европейским союзом и Азией. Конечно, лучше бы не было войны в Украине. Но раз так случилось, это тот фактор, который мы должны сегодня учитывать в своем государственном строительстве. Единственным гарантом того, что мы сможем использовать какие–то невольные бонусы в складывающейся ситуации, является белорусское государство. Если будет управляемость, если государство не рухнет, тогда мы, укрепляя и союз с Россией, находясь под защитой ее ядерного оружия и одновременно развиваясь, сможем, как мне кажется, уцелеть в этом море конфликтов.
П.Якубович: Мы сейчас конкретизируем эти вызовы более детально. Здесь присутствуют эксперты, которые, полагаю, это сделают качественно. Но прежде хотелось бы вернуться к теоретической части проблемы.
О.Макаров: Существует четкий понятийный аппарат национальной безопасности. Выделяя его, нацеливаясь на него, мы акцентируем свое внимание на тех социальных явлениях, развитие которых может привести к потере управляемости и развитию кризисных явлений. Когда самозащита, иммунитет уже не сработают. Когда нужны будут специальные инструменты, которые как раз обеспечивают безопасность. В связи с этим появляются военные организации, Совет Безопасности и его Государственный секретариат, появляются спецслужбы, правоохранительные органы. То есть вся структура, задача которой, не вмешиваясь в процессы развития, отслеживать их дисфункцию и включаться в тот период и в те моменты, когда мы подходим к вызовам, угрозам, кризисным явлениям.
У нас действует уже не первая редакция Концепции национальной безопасности. Это не просто декларация, это не просто документ, это очень серьезная методология, в которой есть национальные находки, очень серьезные. И мало того, что это документ, под ним есть целая система, которая реализует в государстве функции безопасности.
И.Середич: На парадку «круглага стала» пытанне: «Суверэннасць у кантэксце нацыянальнай бяспекi». На першым месцы стаiць слова «суверэннасць», i мы павiнны растлумачыць людзям, як мы разумеем вось гэту суверэннасць. Мне здаецца — гэта галоўнае, ключавое слова i наогул галоўная праблема, над якой павiнны задумацца. Я лiчу, што не трэба сёння расцякацца па дрэву, а неабходна сёння звярнуць увагу на самае галоўнае. У аснове суверэннасцi любой краiны павiнна ляжаць спачатку нацыянальная iдэя. Гэта, мне здаецца, мэта любой краiны, любой дзяржавы. Не расплыцца сёння ў агульначалавечым кантэксце, не згубiцца ў агульначалавечым этнасе, а застацца ўсё ж такi беларусамi. Я маю на ўвазе не чыста па крывi беларусамi. Усе людзi, якiя жывуць на гэтай зямлi, яны — беларусы. I вось толькi тады, калi гэта кожны будзе адчуваць, хто б ён нi быў — беларус, украiнец, яўрэй, казах або iншы хто, — мы ўсе жывём на гэтай зямлi, i мы павiнны за яе адказваць. I можна сказаць — галовай адказваць. I вось тут я хачу вярнуцца да першых нашых прамоўцаў.
Быў такi пасаж, што добра было б, калi б украiнцы ў свой час, як i мы, правялi такi рэферэндум. Я лiчу, што кожны народ, кожная дзяржава, кожная краiна маюць права праводзiць той цi iншы рэферэндум, i трэба часцей звяртацца да людзей. Калi казаць пра Украiну, то цяжка спрагназаваць на сённяшнi дзень, што было б там. Мы ведаем сённяшнюю сiтуацыю там. I пагадзiцца з ёю мы не можам i не маем права. Але ў той жа час я хачу сказаць, што не трэба сёння крычаць «ура», што мы сваiм рэферэндумам у 1995 годзе зрабiлi такi ўжо скачок, што ўсяму свету паказалi прыклад i што толькi ўсе ў свеце павiнны на нас раўняцца... Я скажу, што сёння ў нас наступiў час, калi мы павiнны глыбока прааналiзаваць з вамi вынiкi таго рэферэндума, прааналiзаваць прынцыпова i аб’ектыўна, не кiдаючыся з аднаго боку ў другi, не абвiнавачваць i не крычаць, што мы штосьцi надзвычай дрэннае зрабiлi, альбо, наадварот, крычаць «ура–ура–ура».
Вось я прывяду вам канкрэтны прыклад. Тыдзень таму я быў на сваёй малой радзiме — у Пiнску. Узяў у рукi газету «Пiнскi веснiк». Газета афiцыйная, заснавальнiк — райвыканкам. I глядзiце: толькi назва на беларускай мове. 1–я старонка — рускамоўная, 2–я, 3–я, 4–я i так да апошняй — усе тэксты на рускай мове. Скажыце, а цi ж за такi падыход мы галасавалi па мовах? Калi ў нас аднолькава павiнны пачувацца i беларуская, i руская мова, то давайце ў першую чаргу паважаць сваю родную, нацыянальную мову. У гэтым накiрунку трэба працаваць. У пэўным плане ўзор паказвае «Народная Воля». Ад 1–й да апошняй старонкi як мiнiмум 50 на 50 працэнтаў друкуюцца матэрыялы на беларускай i рускай мовах.
П.Якубович: Иосиф Павлович, давайте без субъективизма. Не все же государственные газеты издаются на русском языке.
И.Середич: На жаль, у многiх дзяржаўных газетах амаль такая ж сiтуацыя, як у «Пiнскiм веснiку». Я хацеў бы звярнуць увагу i Мiнiстэрства iнфармацыi, i Савета Бяспекi, i Адмiнiстрацыi Прэзiдэнта: гэта сур’ёзная праблема. Закладзена мiна запаволенага дзеяння. Нават калi 20 працэнтаў супраць такой палiтыкi, дзяржава павiнна ўлiчваць гэта.
П.Якубович: Вы правы, Иосиф Павлович. Принципиально вы правы, что это недостаток работы этой редакции, а возможно, и многих других.
И.Середич: Так, у нас сапраўды няма раўнапраўя ў моўнай праблеме. Аб гэтым гаворыць i тое, што я адзiны, хто размаўляе на беларускай мове за гэтым «круглым сталом».
П.Якубович: Но это не достоинство и не недостаток. Это свободное право выбора.
И.Середич: I усё ж такi мы такiм чынам убiваем клiн у адносiны памiж людзьмi розных поглядаў. Тут многа залежыць ад дзяржавы, ад улад...
В.Гигин: Резкой постановкой вопроса можно языковую проблему превратить в политическую. Это именно то, чего люди испугались в начале 90–х. Это именно то, почему они проголосовали так на референдуме в 1995–м. Когда с трибуны Верховного Совета стали раздаваться такие слова: «А мы вас заставим», «Вы будете говорить так, а не по–другому». Глухое недовольство вылилось как раз на референдуме 1995 года. Для белорусского языка лучше всего будет, если он и останется нашей национально–культурной святыней. Но если мы будем превращать его в политическое знамя, мы получим Украину.
И.Середич: Шаноўныя калегi! У мяне ёсць прапанова. Мне здаецца, любыя вынiкi не з’яўляюцца догмай. Усё ж такi 20 гадоў прайшло пасля рэферэндума. Чаму, напрыклад, сёння дзяржаве, уладам не задумацца i не паставiць яшчэ раз пытанне ў той жа час i па нацыянальных сiмвалах, а гэта значыць i па мове. Паглядзiм, куды грамадства кiнулася, у якi бок.
П.Якубович: Мысль интересная. Есть по Конституции субъекты, которые имеют право на эту инициативу: Президент, Парламент либо граждане, объединившиеся в определенную законом группу единомышленников. И полагаю, что время такое, вполне вероятно, может прийти в обозримом будущем. Сама по себе такая постановка правильная, потому что целый ряд вопросов решался посредством референдума. В том числе и такой деликатный, тонкий, «благодаря» которому у нас очень много неприятностей во взаимоотношениях с Евросоюзом. Речь идет о смертной казни. Может быть, это — тема следующего референдума. Есть и другие проблемы. Разумеется, в целом жизнь государства, государственная модель, общественная мысль не должны скукоживаться и принимать кукольный характер. Все время должно быть понимание перспектив и понимание движения. И общество должно их обсуждать.
Ю.Шевцов: Никто же не против языка. Просто, когда ставится этот вопрос жестко на политическом уровне, все сразу задумываются, а будут ли еще какие последствия...
Н.Бузин: Вопрос о языке — это вопрос диалектики и вопрос долгого времени. Мы, здесь присутствующие, примерно на 80 процентов способны говорить на языке, но вопрос языка — это вопрос совести, это вопрос состояния души человека. Видимо, со временем так оно и будет. Эволюционно мы решим все эти вопросы. Но возвращаться к тому, чтобы была вспышка в нашем государстве из–за этого вопроса — это, я думаю, было бы совсем неправильно.
А.Межуев: Иосиф Павлович затронул, конечно же, болезненную тему. Но что сегодня волнует людей на Пинщине? Это прежде всего вопрос трудоустройства, вопрос заработной платы. Например, фирма «Свiтанак», которая входит в систему «Беллегпрома», испытывает сегодня огромнейшие трудности у вас на родине. Так что, если мы сегодня поставим директора со знанием белорусского языка, там все сразу изменится к лучшему, сразу разгрузятся все склады? Вопрос языка в контексте суверенитета, вопрос правильный. Но разве этот вопрос так остро стоит в нашей стране сегодня? Вот мы постоянно приводим примеры Украины. Я прекрасно помню 90–е годы. Украине досталось огромнейшее наследие — две воздушные армии, я уже не считаю другое. Но в 90–х годах перешли на путь, если ты не размаўляеш па–ўкраiнску, то — гэть! И к чему в результате пришла профессиональная армия? Мы сегодня прекрасно видим — деградация. Профессионалов выбрасывать из армии начали именно из–за языка.
О.Макаров: Говоря о национальной безопасности, нам стоит говорить о проблемах, которые носят уже угрожающий характер. Поэтому, наверное, смысл сегодняшнего мероприятия заключается в том, чтобы обсудить те проблемы, которые действительно находятся в острой фазе именно сегодня.
П.Якубович: Важно из этого сегмента нашей дискуссии, как мне кажется, извлечь вывод, чтобы к числу вызовов и угроз, о которых мы сейчас будем говорить более конкретно, не попала бы еще и ситуация с языками. Я полагаю, что любой референдум это подтвердил бы. Что люди более довольны мирным разрешением всех проблем, включая языковую, нежели она решалась бы на площадях конфронтационным образом.
И.Середич: Я не за плошчу...
П.Якубович: Даже человек не очень посвященный знает, что такое вызовы в государственном масштабе. Это вызовы в сфере военной, это вызовы в сфере пограничной, это вызовы в сфере ответственности многих сегментов Министерства внутренних дел и, конечно же, главное — это экономика. Но экономика — тема для отдельного обсуждения. А мы давайте конкретизируем вызовы по тем направлениям, о которых я сказал.
Н.Бузин: Под военной безопасностью понимается состояние защищенности национальных интересов государства от военных угроз. В Концепции национальной безопасности четко говорится, что источником военной угрозы в военной сфере является стремление отдельных государств решать имеющиеся противоречия с применением военной силы. Что здесь неправильно? Мы получили суверенитет в начале 90–х прошлого века. Начало создаваться государство. В 1999 году была разбомблена Югославия. Ей, как и нам в свое время, давали гарантии спокойного развития. Именно этот пункт, который учтен в Концепции национальной безопасности, дал сбой. То есть мировая общественность в лице ООН позволила развязать войну в Европе. Что пошло потом? Война в Ираке первая и вторая, потом Ливия. Это ситуация, которая потихонечку приближается к нашим границам.
П.Якубович: То есть прошлые ливийские события представляют угрозу сегодняшней Беларуси?
Н.Бузин: Те способы, которыми было все это достигнуто, представляют собой угрозу в том числе и для Беларуси. Ни одно государство в мире не может сегодня быть уверено в том, что будет обеспечена ее безопасность мировыми регуляторами.
П.Якубович: А кто эти регуляторы, по вашему мнению?
Н.Бузин: Прежде всего — это ООН. Есть, кроме того, европейские структуры безопасности. Структур много, а безопасности нет. Практически во всех конфликтах, включая нашу соседку Украину, используются внешние силы. Сегодня можем говорить о том, что идет постепенный переход права объявления войны из функции государства в область неопределенности.
Еще важный аспект: мы на протяжении 20 лет целенаправленно сокращаем свои Вооруженные Силы. Но мы понимаем, что угроза военная существует. Соответственно мы проводим целенаправленную политику, которая позволяет создавать современную армию, модернизировать те средства, которые у нас есть, создавать новые образцы вооружения. За 20 лет у нас создана стройная система обеспечения национальной безопасности в военной сфере. У нас есть все необходимые средства, все необходимые механизмы. И что бы кто ни говорил, у нас 20 лет нет войны.
И.Середич: У мяне пытанне цывiльнага чалавека да ваеннага. Калi, не дай бог, на нашай мяжы з’явяцца «зялёныя чалавечкi», цi ёсць у нас сёння магчымасць даць iм як трэба адлуп? З тым, каб толькi пяткi мiльгалi ў паветры.
А.Межуев: Я в своем выступлении сказал, что у нас все эти годы ведется кропотливая аналитическая работа. От нашего взора не ушел и метод гибридной войны. Я хочу вас заверить, если, не дай бог, эти «зеленые человечки» когда–то здесь появятся, они тут же прекратят свое существование.
В.Макаров: Наша страна не рассматривает ни одно из государств в качестве потенциального противника. Одновременно учитывая, что идет активизация военной деятельности в мире, а также в Европе, причем вблизи наших границ, я уже не говорю, собственно, о военных действиях, нам приходится реагировать на эти вызовы. Обеспечивается поддержание постоянной боевой готовности белорусских Вооруженных Сил. Проводится интенсивная оперативная и боевая подготовка. С нашим стратегическим союзником Российской Федерацией осуществляется эффективное совместное военное строительство. Наше сотрудничество с Российской Федерацией в военной сфере, в военно–технической области соответствует тем отношениям, которые должны быть между братскими народами. Одновременно, это тоже очень важно, мы не отказываемся от диалога с западными нашими партнерами, от диалога с НАТО.
Ю.Шевцов: Мне кажется, что нам нужно постараться конвертировать сложившуюся геополитическую ситуацию. Мы получили дополнительные возможности за счет углубления союза с Россией, за счет того, что дал нам Таможенный союз. Мы получили интерес к нам со стороны Китая. К нам уже иначе относятся и в Европейском союзе. Это все факторы, которые нельзя проморгать.
Другая проблема, которую я бы обозначил, это проблема цивилизационной идентичности. Прежде всего в контексте отношения к союзу с Россией. На мой взгляд, наш народ свой выбор сделал в середине 90–х и он сейчас не подвергается никаким сомнениям. Но вот уже в рамках этого выбора у нас возникает новая то ли миссия, то ли функция. Мы же видим, что в России растут радикальные русские националистические силы. И они начинают нас покусывать. Выход из украинского кризиса когда–то произойдет. Он обязательно будет включать в себя и преодоление достаточно активной радикализации в русском обществе. Возможно, мы здесь сможем сыграть опять стабилизирующую роль для всей России, роль в качестве некоего примера.
Мы сумели избежать подобной радикализации на украинской теме. Возможно, в этом есть наша новая, очень важная функция: нам надо удерживать, насколько это возможно, Россию от излишней радикализации.
С.Кизима: Я в 2006 году высказал предположение, что с каждыми выборами в России будет нарастать процент людей внизу, которые будут требовать у элит восстановить утраченное с распадом Советского Союза величие России. И с каждыми выборами элиты все в большей степени будут запускать те же самые мысли в низы, чтобы получить еще больше поддержки. Спираль постепенно будет раскручиваться. Действительно, нельзя великую державу, которая была весьма значимой на мировой арене, загонять в угол. Запад повел себя недальновидно и очень глупо в 90–х годах. Да, Советский Союз и Горбачев потерпели поражение. Но нужно было с почестями принимать поражение, с уважением к стране, которая сама себя фактически уничтожила. То есть нужно было Россию принимать на равных в мировое сообщество, нужно было не говорить о дружбе, а действительно дружить с Россией. Не укреплять НАТО, а распускать НАТО. Или принимать в нее Россию. И фактически Запад сам создал почву для этого реванша.
Что касается нашей стратегии, то в этом плане опыт Украины очень показателен. У Украины было только одно государство в начале 90–х, которое обеспечило бы ее военную безопасность. Это Российская Федерация. А что теперь? Кто вступился за Украину, когда там возник военный конфликт? Никто! Если мы будем помнить этот урок, у нас никогда не будет проблем с Россией. И мы никогда не будем ждать тех, кого называют «зелеными человечками». Так что радикализация Беларуси недопустима. Любой, кто захочет раскачать лодку по украинскому сценарию, тот враг Беларуси, враг белорусского народа.
(Окончание в следующем номере.)
Советская Белоруссия № 95 (24725). Пятница, 22 мая
(Окончание. Начало в № 95.)
Александр МЕЖУЕВ
Николай БУЗИН
Владимир МАКАРОВ
Олег МАКАРОВ
Дмитрий ЛЮБКИН
Василий ЛОСИЧ
Иосиф СЕРЕДИЧ
Сергей КИЗИМА
Вадим ГИГИН
Юрий ШЕВЦОВ
Павел ЯКУБОВИЧ
В.Гигин: Ситуация в мире сегодня в целом взрывоопасна. Девальвирована полностью международно–правовая система обеспечения безопасности. Не соблюдаются договоры, во многом дискредитирована роль ОБСЕ. Мы переходим от однополярного мира к многополярному. И если однополярный мир был несправедливым, то многополярный мир будет нестабильным. Эти конфликты, которые возникают, они будут постоянно повторяться.
Для национальной безопасности представляют угрозу белорусские псевдонационалистические, а на самом деле полуфашистские организации. Если почитать их публикации, то видно, что они требуют некоего тоталитарного режима под маской демократии. Равную опасность как для нас, так и для России представляют собой российские радикальные шовинисты. Это не русские националисты, это именно шовинисты. Такие же полуфашиствующие молодчики. Причем и эти радикальные белорусские псевдонационалисты, и радикальные российские шовинисты как–то смыкаются. Возникает ощущение, что этим процессом рулят какие–то внешние силы, заинтересованные в дестабилизации ситуации в нашем регионе.
П.Якубович: Есть люди из Беларуси, с одинаковым энтузиазмом уехавшие воевать в Украине и под одними знаменами, и под другими, безжалостно истребляя друг друга. Как вы охарактеризуете эту ситуацию?
В.Гигин: Для нас представляет опасность возвращение воевавших там боевиков. Получивших опыт, имеющих абсолютно тоталитарную идеологию, которая нетерпима к каким бы то ни было возражениям. Нам нужно проанализировать сложившуюся ситуацию. Для этого у нас есть соответствующие службы. Нужно понять, каков процент таких людей, насколько он критичен для нас. Вызывает тревогу и радикализация некоторых молодежных полуспортивных, фанатских и других формирований. Эту ситуацию нам нужно внимательно отслеживать и принимать определенные меры, причем, подчеркну, совместно с Российской Федерацией, по локализации и нейтрализации этих радикалов. Как с российской стороны, так и с нашей.
Пока это еще не угроза. Но это уже вызов. И мы должны сделать все, чтобы этот вызов не перерос в угрозу. Здесь нужно сказать спасибо Иосифу Павловичу за то, что он инициировал проведение такого «круглого стола». Все правильно, обсуждение таких вопросов мы не должны отдавать маргиналам, которые раздувают еще большую проблему, дают только один взгляд на нее. Мы должны открыто говорить. Возможно, даже приглашать идеологов этих движений, говорить с ними. Нам нужно понимать, чем они дышат. И не позволять им из подполья влиять на общество, а делать так, чтобы мы с вами, общество, влияли на них. И чтобы градус радикализма их снижался.
И.Середич: Безумоўна, радыкалiзм як закардоннага пасеву, так i ўнутранага ўяўляе для нашай дзяржавы вялiкую небяспеку. Але што ж атрымлiваецца? Я пачынаю аналiзаваць. Iншы раз мы самi, асаблiва чыноўнiкi на высокiм узроўнi, спрыяем развiццю гэтага радыкалiзму. I з боку замежжа, i унутранага. Канкрэтны прыклад. У Расii, вы ведаеце, ёсць такая асоба Максiм Марцынкевiч (Цясак). Гэта адзiн з ярых прапагандыстаў фашысцкай iдэалогii. Самай адкрытай нацысцкай iдэалогii. А наша тэлебачанне запрашае яго ў якасцi эксперта. Во знайшлi «эксперта»! Гэта ж трэба пашукаць, каб знайсцi такую адыёзную асобу ў якасцi эксперта. Вы можаце ўявiць, каб нейкi отпрыск Адольфа Гiтлера вылез на экраны германскага тэлебачання i пачаў даваць парады i нейкiя заключэннi як эксперт? Нават цяжка сабе ўявiць гэта. А ў нас гэта ж адбылося. Гэта ж факт...
А.Межуев: Вопросы радикализма, национализма постоянно находятся в сфере компетентных органов нашей страны. Есть все данные по всем организациям, и сегодня можно сказать, что этот вопрос управляемый и находится под контролем.
П.Якубович: Вот в отношении Мартинкевича, этого пресловутого «Тесака», Иосиф Павлович поднял серьезный вопрос. Я не хочу здесь давать оценки, не хочу вдаваться в следственно–судебные дебри. Но одиозный «Тесак» выехал из Беларуси героем и рассказывал, какие в Беларуси чуткие службы, поскольку он организовал в Минске поножовщину, ранил человека, был задержан, а ускользнул от ответственности. Сейчас он, кстати, сидит в тюрьме. И еще. К сожалению, он этнический белорус, но настоящий нацист. Это даже не русский националист, это — шовинист. Причем такого глобального пошиба.
Людей разных взглядов, скажем, как моих и Иосифа Павловича, объединяет некое предчувствие того, о чем Вадим говорил. Что нам нужны усилия, причем усилия нестандартные, не казенные. Например, бороться с проявлениями российского шовинизма вместе с Россией. Стратегически это единственно правильный путь. Я бы хотел сейчас как–то сегментировать все вызовы и угрозы, которые мы обозначили.
Д.Любкин: Самый важный аспект обеспечения пограничной безопасности — взаимодействие с коллегами из сопредельных государств. В самые сложные времена отношения между нами всегда были ровные вне зависимости от политического фона. Что касается угроз, то для нас особенно актуальны две — нелегальная миграция и контрабанда. При этом нелегальная миграция имеет признаки гибридной угрозы. Кого мы видим в нелегальных миграционных потоках? Там перемещаются лица, причастные к совершению особо тяжких, военных преступлений, наркокурьеры, носители опасных вирусов, лица, причастные к деятельности экстремистских, террористических организаций. Любые контакты таких субъектов на территории нашей страны могут привести к достаточно серьезным последствиям.
Мы очень серьезно анализируем все риски, вызовы и угрозы пограничной безопасности. И осуществляем рационально нашу деятельность по обеспечению пограничной безопасности исходя из реально складывающейся обстановки. Главное, не упустить решения тех задач, которые поставлены в первую очередь Главой государства и которые предписаны нам законодательством.
П.Якубович: Но мы же не хотим, чтобы граница постоянно «была на замке»? Наоборот, мы — открытое государство, находимся в центре Европы и не желаем никакой внешней изоляции.
Д.Любкин: Мы, обеспечивая пограничную безопасность, ни в коем случае не должны создавать условий, которые будут мешать развитию нашей страны. Есть полное понимание, что транзитный ресурс нам необходимо использовать максимально.
О.Макаров: Я соглашусь полностью. Мы говорим о принципе безопасности через развитие. Принцип системы безопасности — это ни в коем случае не препятствие развитию основных базовых социальных отношений, социальных движений. Применение мер безопасности осуществляется только в случае, если мы видим риски, вызовы и угрозы. При этом, повторюсь, не мешая ни в коем случае естественному развитию страны.
П.Якубович: Переводя смысл вами сказанного на язык простых осин, можно сказать, что безопасность — архиважна. Но и психологии осажденной крепости у белорусов быть не должно.
С.Кизима: Действительно, развитие и безопасность тесно связаны между собой. И надо развиваться так, чтобы усиливать и безопасность. Надо зарабатывать на туризме. С 2008 года я продвигаю идею, что мы должны для граждан Евросоюза, США отменить визы. А что касается безопасности, то есть база данных лиц, которых мы не хотим видеть у нас. Например, причастных к терроризму, наркотрафику, педофилов и так далее. А все остальные могут спокойно ехать.
П.Якубович: Я не совсем разделяю эту мысль, но «рацыя» здесь есть. Например, визы слишком дорогие. Хотя здесь есть, очевидно, и другие резоны, например, у МИД.
И.Середич: Мне здаецца, не трэба нам сёння баяцца таго, што з–за мяжы перакiнуць нам нейкую антынародную прапаганду. Сёння любы наш чалавек праз камп’ютар, праз iншыя сродкi можа даведацца пра меркаванне любога замежнага турыста i гэтак далей. Таму трэба адмовiцца ад тых старых, ранейшых догм, якiмi мы карысталiся, i, сапраўды, больш свабодна глядзець на гэту праблему.
С.Кизима: Что самое полезное, эти люди увидят, что Беларусь действительно цивилизованная, европейская страна. Красивая, ухоженная, безопасная. Люди захотят снова сюда приехать. И друзьям порекомендуют.
П.Якубович: Безусловно, хоккейный чемпионат мира показал, как мы можем все это делать элегантно, цивилизованно и со вкусом.
А.Межуев: Я хотел бы добавить несколько слов, чтобы наши граждане знали, какие мы принимаем практические меры в сфере пограничной безопасности. По южной границе ведется инженерное оборудование участков границ, оснащение новыми техническими средствами. Появляются новые заставы, образован Мозырский пограничный отряд, образован мобилизационный резерв в органах пограничной службы. Поэтому практическая направленность в этом вопросе тоже есть. Потому что, к сожалению, практика показывает, что на сопредельной с нами южной территории на руках у населения очень много оружия. И сегодня в Ковеле на рынке можно за 100 — 150 долларов купить пистолет и за 500 — автомат. Мы эти моменты держим под контролем.
П.Якубович: Спасибо. Я думаю, что сегментом угроз является еще такая сфера, как незаконный оборот наркотиков. Сегодня из околофутбольной суеты, кстати, видно, радикальное «фанатское движение» превращается в серьезную деструктивную и агрессивную волну. Я попрошу Василия Михайловича высказаться по этому поводу.
В.Лосич: Да. Исторически так сложилось, что мы находимся на пути транзита наркотиков среднеазиатского происхождения в страны Евросоюза. Так называемый северный маршрут, по которому по разным оценкам идет до 25 процентов транзита в Европу.
Часть наркотиков оседает и у нас. Есть спрос. Мы, находясь на оживленном перекрестке, одними из первых столкнулись с проблемой новых синтетических наркотиков. Они появились в 2008 году, и на законодательном уровне тогда еще ни одна страна Европы, как в общем–то, наверное, и мира, не понимала, с чем столкнулась. Беларусь — третье государство в Европе, которое начало официально на государственном уровне выявлять эти новые виды наркотиков и запрещать их. И мы настолько на сегодняшний момент продвинулись в этом, что коллеги из других стран просят делиться опытом.
В прошлом году мы достигли пика, на котором надо было принимать кардинальные решения. Получили прирост по преступлениям, связанным с незаконным оборотом наркотиков, до 50 процентов. У нас участие несовершеннолетних в этом виде преступлений увеличилось в 4 раза. Все это привело к тому, что мы кардинально проработали все предложения в законодательство, выступили с рядом инициатив. Состоялось совещание у Президента, все заинтересованные ведомства участвовали в этом совещании. И в общем–то выработали очень передовой нормативно–правовой акт. В нем просчитали практически все нюансы. Буквально за несколько месяцев действия документа ситуация заметно изменилась. Если еще в январе у нас прирост по наркопреступлениям дошел где–то до 8 процентов, февраль мы еле–еле вышли на 2, март — 0,9 процента. И это при том, что мы абсолютно не снижаем темпы своей работы...
П.Якубович: Василий Михайлович, как оперативного работника, ответственного за борьбу с преступлениями в этой сфере, вас удовлетворяют нормы законодательства, ужесточившие наказание?
В.Лосич: Мы очень осторожно подходили к вопросам ужесточения законодательства. Оно у нас и так не самое либеральное. Мы долго изучали общественное мнение. И я думаю, что мы абсолютно не ошиблись с учетом вот той динамики, которая прослеживается с начала года. Да, многие говорят, что в Европе Беларусь на втором месте по жесткости антинаркотического законодательства.
П.Якубович: А на первом кто, интересно?
В.Лосич: Ирландия. Но в Европе есть демократическое государство Швеция, где давно уже существует уголовная ответственность просто за употребление наркотиков. И это воспринимается нормально. Считается это превентивной мерой. И потому ничего здесь страшного не произошло. А самое положительное то, что нас приняло общество, и оно восприняло эту позицию государства.
И.Середич: Мы сённяшні нумар спецыяльна прысвяцілі яшчэ адной цікавай публікацыі. А закон–та адзін. Можа, вы трымалі з апошніх нумароў «Аргументы нядзелі» (так называецца адна расійская газета). Што яна рэкламуе? Тое, што радыкалізм мае розныя адценні. Але любое адценне радыкалізму шкодна для развіцця і дзяржавы, і грамадства. Дык вось што яна, гэта газета, прапагандуе на тэрыторыі Беларусі. А распаўсюджваецца свабодна. Купляй і чытай. Вялізная рэклама амаль на поўпаласы «купляйце самагонныя апараты». Для нас гэта галоўная тэма? Мы павінны самі заняцца самагонаварэннем? Мы ведаем, што па нашым законам гэта забаронена, у той жа час мы бачым такую рэкламу. Там напісана, колькі дае апарат у суткі, колькі дае ў гадзіну, якой якасці гэта самагонка і г.д. Я ўзгадваю, гадоў 15 таму мне Жырыноўскі асабіста, як кіраўніку камерцыйнай структуры, прыслаў персанальнае пісьмо: «Спадару Сярэдзічу». І таксама — купляйце ў нас самагонныя апараты. Адчуваецца, што за гэтай рэкламай стаяць людзі Жырыноўскага. Гэта камерцыя, гэта мільярдныя даходы. А ці трэба гэта нам прапанаваць?
П.Якубович: Что ж, оригинальное сообщение. Но пойдем дальше. Давайте обсудим еще тему так называемых футбольных «фанатов». Серьезная это проблема?
В.Лосич: Я скажу так, что, может, она не настолько актуальна на данный момент для Беларуси. Но видя то, что происходит в соседних государствах, как с помощью вот этих движений можно создать какую–то эскалацию напряженности, конечно, мы заранее это предвидим, мы выстраиваем свою, в том числе оперативную деятельность, правоохранительную деятельность, чтобы каким–то образом влиять.
П.Якубович: Я предлагаю перейти к очень деликатному, но в то же время насущному вопросу информационной безопасности. Мы не можем не сказать о том, насколько медиа влияют на национальную безопасность. В одной из дискуссий у меня спросили: почему это у вас газеты, телевидение такие бесцветные? Нет драйва, надрыва, стонов и проклятий. Я сказал: страна ведь спокойная, центральная власть управляет. Поводов для каких–то твердо жестких конфликтов, разрешимых только конфронтационно, тоже вроде бы нет. Мы живем полнокровной жизнью, это значит, что есть в нашей действительности и много проблем. Но они нам понятны... Зачем о них орать? Но если вдруг на нашем телевидении появится какой–нибудь Соловьев с пылающими глазами или вообще группа не только подносчиков снарядов, но и, собственно говоря, саперов, которые взрывают все, что видят, для Беларуси это будет не характерно. Давайте мы обсудим этот вопрос.
Д.Любкин: Можно так сказать, что пограничники не могут ограничить какие–то информационные потоки через государственную границу. Информация путешествует без виз. Но наблюдать за этими процессами мы можем. И наблюдаем. Есть историческая закономерность: зарождение всех вооруженных конфликтов, как правило, начинается с государственной границы. В приграничье они зачастую и протекают. А перед конфликтами всегда проходит серьезная медийная проработка местного населения.
В.Макаров: Известные цифры: в 1995 году было 18 тысяч сайтов. В ноябре прошлого года количество их превысило 1 миллиард. Само по себе это открывает уникальные возможности для манипулирования сюжетными конструкциями, сознанием огромных масс людей. И просто ограничить какую–то информацию, просто попытаться запретить тот же интернет, разумеется, невозможно. Нужно действовать тоньше. Тот факт, что в Беларуси на протяжении более 20 лет мир и стабильность, свидетельствует о действенности соответствующих систем. Другой вопрос, что борьба в сфере сознания, в сфере смыслов никогда не прекращается и данные системы требуют постоянного совершенствования.
Ю.Шевцов: После начала войны в Украине мы оказались совершенно не готовы к тому валу радикальных политических взглядов, которые пришли с Востока. Я могу ошибаться, но я не вижу у нас в достаточном количестве творческих коллективов, чтобы противостоять идеологически и творчески ресурсам наподобие «Спутника и погрома». Или похожих ресурсов.
Что здесь можно было бы сейчас противопоставить? Мне кажется, нам нужна более активная информационная позиция в контексте большой России. У нас много лет такая позиция формулировалась через образ Президента. Потом — через наши инициативы, через социальное государство, через образ Беларуси как ухоженной, чистой страны без олигархов. Это надо вернуть в наше общество. Нам не избежать актуализации общественных и общенациональных дискуссий. По–моему, эпоха без военного существования, она закончилась надолго. Поэтому какая–то внутренняя консолидация и активизация дискуссий неизбежна. Сейчас их нужно актуализировать именно в том контексте, который направлен на совершенствование всего нашего евразийского сообщества.
Н.Бузин: Сегодня, к сожалению, и в Европе, и в постсоветском пространстве запущен процесс, так сказать, поиска врага. Людей откровенно пугают. Та же гибридная война — это попытка испугать европейское сообщество. Хотя сам термин из 90–х годов прошлого века. Способы ее ведения известны давно: экономическое воздействие, информационное, политическое и даже политико–дипломатическое. Все это элементы противоборства систем. На протяжении уже почти десятилетия в военной организации нашего государства есть институты, занимающиеся противоборством в информационной сфере. Мы имеем структуру, мы имеем мозги, мы имеем необходимые механизмы.
Другой момент. Я бы хотел, чтобы в таких мероприятиях, как сегодня, консолидировались усилия всех, кто хочет помочь своей Родине. Кто себя чувствует приверженцем этого государства, тех, кто хочет поддержать страну. Тогда мы будем непобедимы.
С.Кизима: Мне кажется, очень важной вещью для нас является распространение культуры и толерантности через средства массовой информации. Толерантный человек никогда не будет называть человека другой нации нехорошими словами. Он не станет фашистом, он не станет расистом. Мы должны сделать так, чтобы, когда человек в Беларуси будет говорить неприемлемые вещи, люди от него стыдливо отвернутся и с недовольными лицами разойдутся в стороны, оставив его в одиночестве. Вот тогда у нас не будет радикалов, тогда у нас не будет фашистов. Тогда у нас, собственно говоря, будет здоровое отторжение обществом подобного рода личности.
П.Якубович: Некогда господствовавал, ныне многожды осмеянный и зашиканный советский опыт интернационализма. При всех его издержках он должен, по вашему личному мнению, быть востребован?
С.Кизима: Более того, толерантность без интернационализма немыслима. И более того, это не только средства борьбы с радикализмом, шовинизмом, фашизмом в Беларуси, это еще залог нашего успешного экономического общества. Вот Юрий Вячеславович правильно говорил, что мы мост между Азией и Европой. И залог нашего успеха в том, чтобы через нас все больше протекали потоки самых разных граждан, разного цвета кожи, разных религий, разных вероисповеданий. А мы зарабатывали на этих потоках деньги.
В.Гигин: Мы говорим о роли информационных угроз, о возрастании роли Беларуси в регионе, нашего авторитета. Да, Запад делает какие–то ритуальные жесты. Но хотелось бы практические действия увидеть. Обратим внимание на функционирование на сопредельных территориях интернет–изданий, радио, телестанций, которые проводят антигосударственную пропаганду. Это как–то не увязывается с контекстом общего потепления отношений. И, наверное, это должен быть один из пунктов повестки дня нашей дискуссии с Западом.
Следующий важный момент: изменения тренда альтернативных СМИ. Они перешли от открытой, фронтальной критики власти к абсолютно конкретному заданию стравить Россию и Беларусь любыми способами, спровоцировать вирус украинского майдана и перенести его сюда. Это первый шаг. Следующий шаг — это, естественно, удар будет по действующей политической системе. Это надо четко видеть.
Что касается российского агитпропа, как говорил Сергей Анатольевич, это реакция на 20 лет полного игнорирования российской позиции в мире. Мне кажется, что в Москве начинают постепенно понимать этот определенный перегиб. Когда наряду с патриотическими заявлениями, наряду со здравой оценкой той или иной ситуации возникает какой–то шовинистический перехлест — это ненормально... Таких перехлестов ни в коем случае нельзя допускать. И мы здесь должны работать с нашими российскими коллегами. В том числе как по политической, так и по информационной составляющей.
П.Якубович: Небольшой комментарий. Вадим, как один из руководителей Союза журналистов, возможно, ты рискнешь в духе рекомендаций Юрия Вячеславовича провести какой–то «круглый стол», толерантно, спокойно, профессионально обсудить с Белорусской ассоциацией журналистов? У них тоже, надо полагать, есть и свои заботы, и своя аргументация, и свое видение. Я думаю, наступает время, о чем сказал Николай Евгеньевич, когда люди, любящие Беларусь, должны обмениваться мнениями в поисках консенсуса...
В.Лосич: Я бы хотел осветить информационную безопасность с точки зрения правоохранительной деятельности. Понятно, что информационное пространство — это по нынешним временам в том числе и интернет. Как говорят, помойка, в которой можно найти все. Но, к сожалению, так сложилось, что молодежь, кто–то говорит, на 70 процентов, кто–то говорит, больше, они все в интернете. Они общаются через интернет, они черпают оттуда информацию. Они считают ее правдивой, правдоподобной, не требующей никаких доказательств, дополнительного изучения. Мы в свое время столкнулись в том числе и с распространением наркотиков через интернет. Поэтому я считаю, что государственные органы, в том числе и правоохранительные, должны каким–то образом влиять на ту информацию, которая находится в широком доступе. Причем влиять оперативно.
И.Середич: Я чытаю як рэдактар амаль усю пошту «Народнай Волi». I звяртаю ўвагу: людзей здаровага сэнсу ўсё больш i больш трывожыць тое, як нахабна дзейнiчаюць на тэрыторыi Беларусi, як Павел Iзотавiч сказаў, самыя розныя салаўёвы з палаючымi вачыма. Справа ў тым, што яны ўздзейнiчаюць не толькi ў цэлым на дзяржаву, яны ўздзейнiчаюць на кожную нашу сям’ю. I давайце скажам прама: не кожны чалавек падрыхтаваны ў нас да аказання нейкага супрацьдзеяння. I тут аргументаў iншых не можа быць. Наша кiраўнiцтва паставiлася правiльна, разумна да таго ж украiнскага канфлiкту, да ўкраiнскай трагедыi. А якая лухта нясецца з вуснаў гэтых салаўёвых! Фактычна яны падрываюць аўтарытэт беларускага кiраўнiцтва. Я меў размову з дзясяткамi людзей, якiя яшчэ, скажам, год таму па ўкраiнскай праблеме верылi кожнаму слову Аляксандра Рыгоравiча. А сёння, пад уздзеяннем гэтых салаўёвых, пазiцыя некаторых мяняецца. I мне здаецца, гэта павiнна насцярожваць кожнага. I дзяржаўнага чыноўнiка, i недзяржаўнага. I тут, Павел Iзотавiч, я скажу: трэба наладжваць кантакты з усiмi апанентамi. Тут i Беларускi саюз журналiстаў недапрацоўвае, i грамадская асацыяцыя маiх калег. I наогул, дзяржаўныя сродкi масавай iнфармацыi... Мы, журналiсты «Народнай Волi», пастаянна апанiруем тым жа салаўёвым. Але ж «Народная Воля» не мае тых рэсурсаў, якiя маюць дзяржаўныя сродкi масавай iнфармацыi. I з тым, каб кожны чалавек у нас правiльна разумеў i палiтыку нашага кiраўнiцтва, i яго апанентаў i правiльна ацэньваў тую лухту, якую часта нясуць нам, дарэчы, не толькi з Усходу, але i з Захаду, трэба больш людзям даваць аб’ектыўнай iнфармацыi. I праз «круглыя сталы», i праз палемiку iншых форм, i праз плюралiзм у СМI. Самыя розныя сродкi масавай iнфармацыi павiнны быць у гэтым плане задзеяны. Не трэба баяцца, што, скажам, за тымi ж салаўёвымi стаяць высокiя дзяржаўныя чыноўнiкi Расii, нам трэба адкрыта гаварыць праўду, хто ёсць хто i якую небяспеку стварае для Беларусi...
О.Макаров: Информационная сфера, на мой взгляд, сегодня находится в периоде варварства. Не только у нас, во всем мире. В отношении имущества, вещей у нас есть четкие правовые рамки. Все всем понятно, что нельзя отбирать, например, кошелек у другого. Что найденная вещь кому–то принадлежит. В отношении же информации ничего такого нет. Варварство в конечном итоге трансформировалось в цивилизованное общество, где действуют правовые нормы, общее согласие правил социального поведения. Я считаю, что к этому надо продвигать и информационную сферу. Хочу обратить ваше внимание, что Беларусь делает в этом направлении достаточно серьезные шаги. Нами инициирована Стратегия обеспечения информационной безопасности государств — участников Содружества Независимых Государств, которая в настоящий момент проходит процедуру согласования и принятия в Исполкоме СНГ. В 2015 году ратифицировано Соглашение между Правительством Республики Беларусь и Правительством Российской Федерации о сотрудничестве в области обеспечения международной информационной безопасности. Но надо и дальше выстраивать системы, в первую очередь правовые, в которых мы бы определяли правила поведения при использовании информационных технологий.
П.Якубович: Я хочу обратиться к своему старому приятелю, а в некотором смысле оппоненту Середичу. Иосиф Павлович, я обратил внимание Вадима, как руководителя организации с полным пониманием того, что согласие, как у Ильфа и Петрова, есть продукт непротивления обеих сторон. Есть такое понимание, и оно культивируется некоторыми журналистами, журналистскими организациями, околожурналистским миром, что в стране существует два мира медиа. Это сектор государственных медиа, телевидение, газеты, журналы и совершенно противоположный ему во всех смыслах сектор негосударственный. Иосиф Павлович, если бы я на сайте БЕЛТА, где Гигин работает, в нашей газете, в других изданиях увидел бы степень бескультурья, дикости, как на сайтах наших некоторых негосударственных, у меня бы просто руки опустились... Государственным это просто неприемлемо. Это что, чей–то указательный палец? Или ментальность у пишущих людей такая: ворота открыты — делайте все, что угодно, потому что якобы делаете «праведное дело». Мат–перемат, оскорбления... Когда сейчас агрессивные на «форумах» пацаны, девчата или какие–то подобранные тролли себе это позволяют, что можно сказать тогда о руководителях этих интернет-площадок?
И.Середич: Павел Iзотавiч, аб чым гэта гаворыць? Аб тым, што сёння электронныя СМI — гэта яшчэ не прафесiйная журналiстыка, а толькi спроба заняць яе нiшу. На жаль, у многiх электронных сродках працуюць абсалютна не падрыхтаваныя людзi. Без культуры, без прафесiйных ведаў, без глыбокага погляду на жыццё. Вось аб чым сёння трэба задумацца. Праблема ў тым, як павысiць узровень гэтых электронных сродкаў масавай iнфармацыi. Нягледзячы на тое, што па заканадаўстве яны ўжо з’яўляюцца сродкамi масавай iнфармацыi, я ўсё ж мяркую, што па iх якасцi работы лiчыць iх такiмi нельга.
А.Межуев: Уважаемые коллеги! Я хочу вам сказать слова благодарности за сегодняшнюю совместную работу. Многие предложения я отметил и хочу сказать, что по вопросу информационной безопасности нам еще много предстоит сделать. Начиная с того, что до конца довести нормативно–правовой акт «Стратегия обеспечения информационной безопасности». Это первое. Второе. Я поддерживаю то, о чем говорил Иосиф Павлович. Конечно, через экраны, через средства массовой информации наше население должно получать объективную информацию. Что касается вопросов безопасности, я не хочу сказать, что у нас все гладко и отлично. Это очень кропотливая работа. Мы как Государственный секретариат всегда открыты для профессионального разговора. Мы всегда подчеркиваем ту необходимую информацию, которую получаем, потому что мы все с вами преследуем одну и ту же цель. Чтобы был мир на белорусской земле, чтобы было согласие и повышалось благосостояние нашего белорусского народа. Спасибо за участие в нашем разговоре.
vlast@sb.by
Советская Белоруссия № 96 (24726). Суббота, 23 мая 2015
Комментариев нет:
Отправить комментарий