Трансформация геополитической функции Беларуси в контексте происходящих в Восточной Европе изменений: значение для Китая
Сегодня мы находимся в очень сложном для Беларуси периоде, когда изменяется белорусская привычная нам за последние несколько лет геополитическая ориентация. До самого недавнего времени до вспышки кризиса в Беларусь пыталась выступать мостом между Россией и Западом, между Россией и ЕС. Беларусь выстраивала очень активную политику взаимодействия с самыми разнообразными западными государствами (прежде всего США, с Польшей, с Литвой, Украиной). И эта политика дала какие-то свои результаты, но в общем мы сегодня имеем изменения этой ориентации. Сегодня в период нынешнего кризиса подверглась пересмотру и внешняя политика также.
В чем этот пересмотр заключается и что мы получаем сегодня? Сегодня Беларусь резко уменьшила объем геополитического маневра, вернулась к очень тесным отношениям с Россией. В ходе нашего кризиса стала очевидной и была проверена та высокая степень близости, которая существует между Беларусью и Россией. В наиболее острый момент нашего кризиса, на мой взгляд, Россия выступила вообще спасителем Беларуси. И это означает, что как минимум на ближайшие несколько лет Беларусь не будет продолжать прежнюю политику моста между Россией и Западом, а будет выступать в качестве своего рода передового партнера России в Европе. Это значит, что в ближайшее время у нас скорее всего продолжится та напряженность, которая уже возникла в отношениях с соседними государствами. Сегодня это наиболее опасно в той части, где речь идет об отношениях с Украиной.
Не знаю, в курсе ли коллеги, но Украина отозвала своего посла и в принципе заморозила многие виды отношений. У нас сегодня почти на нуле отношения с Украиной и неизвестно, что там будет дальше. Украина очень настороженно отнеслась к сближению России и Беларуси вновь, рассматривая это как угрозу себе со стороны России. Это очень важный компонент, все что касается Украины, ибо Украина себя полагает страной, воюющей с Россией.
Здесь возникает на украинском направлении, как ни странно, китайская тема, которая может выступить важным элементом той геополитической системы, которая возникает сегодня в Восточной Европе после того, как Беларусь перешла вновь к тесному взаимодействию с Россией. Я имею в виду тесное взаимодействие Китая и Украины.
Недавно на Украине были опубликованы последние данные по экономической статистике. Выяснилось, что Китай занимает первое место среди внешнеэкономических партнеров Украины. Это очень важно для нас, ибо таким образом мы видим, что Китай обладая огромным экономическим влиянием на Украине может выступить фактором, который позволит нам сглаживать ту степень противоречий между Беларусью и Украиной, которая сегодня нарастает.
Мне сложно сказать, какими конкретно могут быть действия Китая относительно Украины, но здесь есть большое пространство для китайской дипломатии. Здесь у Беларуси и Китая возникает дополнительная точка взаимодействия – уменьшить степень конфликтности белорусско-украинских отношений, в том числе с помощью Китая.
Еще одно направление, которое у нас осложняется и будет далее нарастать – это отношения Беларуси и Литвы. Литва очень болезненно воспримет ввод в строй БелАЭС и эта болезненность будет еще долгое время важным фактором нашей местной восточно-европейской геополитики.
Почему? Дело в том, что Литва для того, чтобы отрезаться от существующей сегодня энергосистемы БРЭЛЛ, должна получить значительные объемы финансирования от ЕС. Необходимо около 1 млрд евро, чтобы завершить все работы по отсоединению от единой энергосистемы, которые Литва уже начала. Этих денег еще нет. ЕС никак не утвердит свою новую 7-летнюю перспективу, и поэтому Литва будет обязательно наращивать политическое давление на Брюссель для того, чтобы эти деньги выделили. Это означает, что мы будем иметь еще долгое время этот, с нашей точки зрения искусственный, но все-таки рост напряжённости в белорусско-литовских отношениях. Литва будет обострять отношения, чтобы получить эти средства.
Когда эти средства придут (известен технологический график), то потребуется около 5 лет на строительство всех тех объектов инфраструктуры, которые Литве необходимы для отсоединения от единой энергосистемы с Беларусью и присоединения к единой энергосистеме с ЕС. Существует график строительства этих объектов инфраструктуры примерно до 2025 года. Это значит, что пока они не построят эти необходимые им инфраструктурные элементы, они будут иметь неустойчивую энергосистему, и пока Литва не достроит все эти объекты, она будет выступать источником политической напряженности относительно Беларуси.
Поэтому для Беларуси важно иметь в виду, что ее нынешнее сближение с Россией совпадает по времени с вводом в строй атомной электростанции, которую вот-вот должны запустить (там уже осуществили загрузку ядерного топлива). Я думаю, просто дипломатическую дату потягивают с тем, чтобы эту станцию торжественно открывали два президента – белорусский и российский.
Повторюсь, напряжение с Литвой нам гарантировано надолго.
Каково может быть значение этого для Китая? В белорусско-литовских отношениях есть китайская компонента. Дело в том, что в Литве существует очень важный для нее, да и единственный, порт Клайпеда, и этот порт используется Беларусью для транзита множества своих товаров в мир. И сегодня у нас в ходе конфликта с Литвой происходит попытка переориентировать белорусские транзитные потоки на российские порты. Я не знаю, чем это закончится, но разговоры идут на высшем уровне. И одновременно Клайпеда выступает у нас морскими воротами китайско-белорусского индустриального парка, который строится возле Минска. Поэтому рост белорусско-литовской напряженности будет отражаться на перспективах использования Клайпеды на интересах КБИП.
Мне сложно сказать, как здесь может Китай воздействовать на эту ситуацию, но я вижу, что здесь есть определенный китайский интерес. И мне кажется, что этот интерес относительно использования Клайпеды в качестве морских ворот для КБИП, будет нарастать по мере развития этого парка и в нашей сложной ситуации у Китая появляется некая заинтересованность в том, чтобы не допустить нарастания белорусско-литовских сложностей до какой-то слишком большой фазы.
Мне кажется, что здесь есть пространство для китайской миротворческой дипломатии, которая есть на Украине.
Затем, мы имеет белорусско-польский трек, который является очень сложным. Лидером той группы стран и сил, которая себя очень жестко повела в ходе нашего нынешнего кризиса, является Польша. С Польшей отношения строить очень сложно. Но тут опять-таки есть китайский фактор, и он выступает все более значимым.
Дело в том, что в этом году, несмотря на пандемию и все те экономические и иные сложности, которые происходят в мире, имеет место рост грузоперевозок между ЕС и Китаем. Эти железнодорожные грузоперевозки, как известно, идут почти исключительно через Беларусь и Польшу.
Беларусь сохранила свою транзитную функцию на новом Великом Шелковом пути в 2020 году и будет продолжать ее усиливать. По мере восстановления хозяйства после пандемии объем грузоперевозок между Китаем и ЕС будет нарастать. Этот момент является очень важным фактором для сдерживания напряженности в белорусско-польских отношениях.
Какова здесь будет политика Китая, мне сказать сложно, потому что в Польше существует сильная внутренняя оппозиция проекту нового ВШП. Эта оппозиция базируется на своем понимании места Польши в Европе и мире. Польские элиты ориентированы на США, и с точки зрения этих элит проект нового ВШП не отвечает интересам Польши.
Это очень сложно, ибо мы не знаем, как себя поведет Польша после того, как в США осенью пройдут президентские выборы. Если в США усилится антикитайская линия в какой-то форме, то тогда нам надо ожидать в Польше и в отношении Беларуси и Польши роста напряженности вокруг темы транзита по новому ВШП. Как поляки могут воздействовать на какие-то конкретные темы и сдерживать развитие проекта нового ВШП, мы сейчас не определим.
Там действуют и интересы Старой Европы, которая заинтересована в новом ВШП, есть и другие интересы. Но нам следует ждать, что после президентских выборов в США и вперед лет на 5 мы будем иметь тему нового ВШП актуальной для польского национализма. Нужно ожидать усиления давления на проект нового ВШП со стороны польских националистов. Тем более, что ныне они укрепили свои властные позиции в Польше.
Мне кажется, здесь и есть главное направление возможного белорусско-китайского взаимодействия во внешней политике в нашем регионе. Мне кажется, нам следует усилить наше взаимодействие относительно Польши. Какие цели здесь можно ставить? Мне кажется, здесь основная цель – обеспечить развитие нового ВШП. Других целей в белорусско-китайских отношениях и взаимодействии относительно Польши я пока не вижу.
Тема усиления нового ВШП будет сложной. То легкое развитие этого проекта, которое было в предыдущие 5-10 лет, закончилось. Мы будем сталкиваться с усиливающимся сопротивлением этому проекту, прежде всего в Польше.
Таким образом, подводя итог, на сегодня Беларусь в принципе преодолела тот кризис, с которым мы столкнулись после президентских выборов у нас. Очевидно, что протесты не приведут к всеобщей забастовке или тем более к смене власти в Беларуси, и не приведут к смене геополитической ориентации Беларуси с России на Запад.
Второе: мы имеем сегодня резко усилившееся взаимодействие Беларуси и России, и скорее всего, нужно ожидать каких-то больших решений в этом направлении в самом ближайшем будущем.
Третье: мы имеем по итогам нашего кризиса и вообще этого сложного года факт сохранения Беларусью своего экономического потенциала. Более того, мы продолжили те позитивные крупные проекты, которые были начаты до пандемии и этого нашего кризиса. Наиболее яркими из них являются рост транзита по новому ВШП и ввод в строй АЭС.
Беларусь не рухнула, она сохранила все те стратегические направления развития, которые сформировались до пандемии и нашего кризиса.
Четвертое: мы имеем по периметру белорусских границ (по периметру с Польшей, Литвой, отчасти с Латвией), множество тех новых тем в дипломатии, где появилась возможность и необходимость во взаимодействии с Китаем на новом уровне.
Возможно, нам вместе с китайскими коллегами придется в ближайшем времени сформулировать новую белорусскую доктрину относительно усиления взаимодействия с Китаем. Скорее всего, здесь нужен какой-либо красивый слоган.
В целом хочу сказать, что я бы радовался такому ходу событий, он был предопределен давно. Был бы у нас кризис или его бы не было – в любом случае мы должны были выйти в белорусско-китайских отношениях на новый уровень развития, который потребует более внимательного отношения друг к другу.
Комментариев нет:
Отправить комментарий